Буранов Г.К.,
к. ю. н., доцент, заведующий кафедрой уголовного права
и криминологии Ульяновского государственного университета
В современной России проблема коррупции является одной из наиболее злободневных. Коррупция официально признана системной угрозой безопасности страны(1). Руководство Российской Федерации, упреждая угрозу, создает государственно-правовой механизм по ее искоренению, относя к важнейшим задачам в данном направлении формирование соответствующих потребностям времени законодательных основ противодействия коррупции(2).
Безусловно, центральное место в его осуществлении занимает модернизация уголовного законодательства. С этой целью принят Федеральный закон от 04.05.2011 № 97-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия коррупции»(3), который дополнил статьи Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ) о получении и даче взятки и коммерческом подкупе (204, 290, 291) нормой о самостоятельной ответственности за посредничество во взяточничестве (ст. 291.1).
Идея, конечно, не нова. Данный опыт уже имел место в Уголовном кодексе РСФСР 1960 г.(4), где ст. 174.1 закрепляла наказуемость действий посредника. Однако ее претворение в УК РФ оставляет желать лучшего.
В частности, ч. 1 ст. 291.1 УК РФ регламентирует основной состав преступления. «Простое» посредничество предусматривается как «непосредственная передача взятки по поручению взяткодателя или взяткополучателя либо иное способствование взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними о получении и даче взятки в значительном размере». Согласно примечанию 1 к ст. 290 УК РФ значительным размером взятки признаются сумма денег, стоимость ценных бумаг, иного имущества, услуг имущественного характера, иных имущественных прав, превышающие 25 тыс. руб.
(1) Указ Президента РФ от 13 апреля 2010 г. № 460 «О Национальной стратегии противодействия коррупции и Национальном плане противодействия коррупции на 2010– 2011 годы» // Собрание законодательства РФ. – 2010. – № 16. – Ст. 1875.
(2) Там же.
(3) Собрание законодательства РФ. – 2011. – № 19. – Ст. 2714.
(4) Ведомости Верховного Совета РСФСР. – 1960. – № 40. – Ст. 591.
Непосредственное понимание запрета зависит от буквального системного толкования текстов статей УК РФ. Оно порождает герменевтический спор, имеющий далеко идущие практические последствия. Если способствование взяточничеству – общее понятие и именно в значительном размере, то непосредственная передача взятки как уточненный законодателем его вид приобретает черты общего явления – условие по размеру взятки не менее чем 25 тыс. руб. Если союз «либо» трактовать как разделительный в значении связи однородных членов предложения, находящихся в отношениях взаимоисключения(1), то непосредственная передача взятки, хотя по смыслу и образует вид способствования взяточничеству, в изложении статьи противопоставляется ему, имеет независимое значение и не требует для квалификации деяния характеристики размера взятки.
Второй вариант согласуется с предупредительной задачей уголовного закона и современной политикой борьбы с преступностью. Кроме того, суждение о ненаказуемости посредничества в получении/даче взятки на сумму менее 25 тыс. руб. нарушает логику криминализации. Во-первых, ст. 290 и 291 УК РФ запрещают получение и дачу взятки в принципе и в зависимости от ее суммы только дифференцируют ответственность. Во-вторых, обещание или предложение посредничества во взяточничестве, т. е. de facto приготовление ко взяточничеству и посредничеству в нем, рассматриваются de iure как самостоятельное преступление без стоимостной оценки последующих взяток (ч. 5 ст. 291.1 УК РФ).
Вместе с тем посредничество во взяточничестве наказывается лишением свободы до пяти лет (ч. 1 ст. 2911 УК РФ). «Простое» получение взятки – до трех лет (ч. 1 ст. 290 УК РФ), взятки в значительном размере – до шести лет (ч. 2 ст. 290 УК РФ). При совпадении квалифицирующих признаков посредничества во взяточничестве и получения взятки (в крупном размере, в особо крупном размере и т. д.) взяткополучатель всегда наказывается несколько строже, чем посредник (ч. 2–4 ст. 291.1 УК РФ и ч. 3, 5, 6 ст. 290 УК РФ соответственно). При таких логических посылках более строгая ответственность мелкого посредника в сравнении с мелким взяточником несправедлива.
Возможен контраргумент: при индивидуализации наказания суд будет учитывать размер взятки и избирать кару ближе к максимуму только при его значительности. Думается, он некорректен. Суду ничего не мешает при посредничестве в мелком взяточничестве назначить строгое наказание, т. е. более трех лет, к которым максимально приговаривается взяточник (ч. 1 ст. 290 УК РФ), при отсутствии в деянии виновного смягчающих и наличии отягчающих обстоятельств (ст. 63 УК РФ).
В результате получается, что логическим путем разрешить ситуацию затруднительно. Равнозначность разных толкований, как следствие, приводит к их равнозначной незаконности.
(1) Ожегов С.И. Словарь русского языка: Ок. 57 000 слов / под ред. Н.Ю. Шве до вой. – 17-е изд., стереотип. – М.: Рус. яз., 1985. – С. 277.
Созданы трудности в разграничении посредничества во взяточничестве, совершенного лицом с использованием своего служебного положения (ч. 2 ст. 291.1 УК РФ), и получения взятки группой лиц по предварительному сговору (организованной группой) (п. «а» ч. 5 ст. 290 УК РФ).
Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 10.02.2000 № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» разъяснил, что взятку надлежит считать полученной по предварительному сговору группой лиц, если в преступлении участвовали два и более должностных лица, которые заранее договорились о совместном совершении данного преступления с использованием своего служебного положения. При этом не имеет значения, какая сумма получена каждым из этих лиц(1).
Согласно ч. 1 ст. 290 УК РФ взяткополучателем признается в том числе лицо, которое в силу должностного положения может способствовать действию (бездействию) в пользу взяткодателя или представляемых им лиц. Б.В. Волженкин к данному типу взяткополучателя относит лиц, которые используют вытекающие из авторитета должности или из служебных связей по должности фактические возможности влиять на совершение выгодных для взяткодателя действий другим должностным лицом(2). По мнению О.Х. Качмазова, собственное должностное положение субъекта объективно, вне связи с его личными качествами, должно позволять ему воздействовать, повлиять на другое должностное лицо (лица находятся в зависимых отношениях, в отношениях подчиненности или подконтрольности при работе в одной организации либо в отношениях подконтрольности или поднадзорности при работе в разных организациях)(3).
Но как оценить преступление, когда лицо по договоренности с другим должностным лицом, на поведение которого ввиду авторитета занимаемой должности, ввиду служебных связей и т. п. он может влиять, передает ему взятку за совершение действий (бездействия) в пользу взяткодателя, оставляя часть взятки себе?
Реально субъект выполняет посредническую функцию – передачу взятки. И позиция некоторых специалистов проста: за посредничество во взяточничестве, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, ответственность несет специальный субъект – должностное лицо в смысле примечания к ст. 285 УК РФ без каких-либо оговорок(4; 5).
В то же время квалифицировать содеянное по ч. 2 ст. 291.1 УК РФ нельзя. Использование им своего служебного положения влечет признание в его поведении способствования по должности действию (бездействию) в пользу взяткодателя (представляемых им лиц) в понимании признаков взяткополучателя (ч. 1 ст. 290 УК РФ).
Проблема проистекает, на наш взгляд, из законодательного отождествления одного из типов взяткополучателя и посредника во взяточничестве. Действительно, посредник есть лицо, способствующее взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними о получении и даче взятки, в том числе непосредственно передающее взятку по поручению взяткодателя или взяткополучателя (ч. 1 ст. 291.1 УК РФ).
(1) Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2000. – № 4.
(2) Волженкин Б.В. Служебные преступления: Комментарий законодательства и судебной практики. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2005. – С. 172.
(3) Качмазов О.Х. Ответственность за взяточничество по российскому уголовному праву: дис. … канд. юрид. наук. – М., 1999. – С. 76, 77.
(4) Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / под ред. А.И. Чучаева. – 3-е изд., испр., доп. и перераб. – М: Юридическая фирма «КОНТРАКТ», 2011. – С. 865.
(5) Тюнин В.И. Посредничество во взяточничестве (ст. 2911 УК РФ) // Российская юстиция. – 2011. – № 8. – С. 21–23.
Взяткополучатель (один из типов) есть лицо, способствующее действиям (бездействию) в пользу взяткодателя с той лишь разницей, что способствование осуществляется в силу должностного положения и за взятку. Методом исключения для применения ч. 2 ст. 291.1 УК РФ остаются ситуации посредничества во взяточничестве с использованием служебного положения, но на безвозмездной основе (не получая взятки себе) или не должностным лицом в смысле примечания 1 к ст. 285 УК РФ. При этом посредничество во взяточничестве с использованием своего служебного положения на безвозмездной основе полностью охватывается ч. 2 ст. 291.1 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 285 УК РФ не требует.
Федеральный закон от 04.05.2011 № 97-ФЗ, вводя ст. 291.1 в УК РФ, обнаружил и непоследовательность в криминализации, точнее – «недокриминализацию» части коррупционных посреднических действий.
Основными принципами криминализации правоведы справедливо считают принципы достаточной общественной опасности криминализируемых деяний, их относительной распространенности, возможности позитивного воздействия уголовно-правовой нормы на общественно опасное поведение, преобладания позитивных последствий криминализации, неизбыточности уголовно-правового запрета, своевременности криминализации(1). Им в полной мере отвечает криминализация посредничества в коммерческом подкупе в качестве отдельного вида посягательства – неосуществленная, но насущная.
Действительно, коммерческий подкуп (ст. 204 УК РФ) по сути, по механизму совершения – те же получение и дача взятки, только в негосударственных и немуниципальных организациях.
Вредоносность коммерческого подкупа так же высока, как и взяточнической деятельности, о чем свидетельствуют и санкции за его совершение, и их ужесточение упомянутым Федеральным законом. О том, что в России сформировался такой вид преступного промысла, как посредничество во взяточничестве, заявлено официально(2). При этом ясно всем, что посредничество в коммерческом подкупе существует в повседневности так же, как и посредничество во взяточничестве.
До издания Федерального закона от 04.05.2011 № 97-ФЗ судам рекомендовалось привлекать посредника во взяточничестве к уголовной ответственности в зависимости от конкретных обстоятельств по делу и его роли в даче или получении взятки в случаях, предусмотренных ст. 33 УК РФ (п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.02.2000 № 6). После издания – уголовная ответственность наступает по ст. 2911 УК РФ с достаточно строгими наказаниями. Законодатель счел необходимым для улучшения борьбы с коррупцией выделить посредническую деятельность в отдельный состав преступления. В данной связи криминализацию коммерческого подкупа как «зеркального отражения» взяточничества в иной, экономической сфере общественных отношений трудно не признать своевременной.
В канве борьбы с коррупцией позитивность ее последствий ожидаема в той же степени, что и последствий криминализации посредничества во взяточничестве. Однако за истекший с мая 2001 г. период принятие почти десятка законов, изменяющих и дополняющих УК РФ (в том числе комплексного Федерального закона от 12.12.2011 № 420-ФЗ), не ознаменовалось соответствующим дополнением норм о коммерческом подкупе. Криминализации посредничества в коммерческом подкупе в ближайшее время, по-видимому, не предвидится.
(1) Лопашенко Н.А. Уголовная политика. – М.: Волтерс Клувер, 2009. – С. 105–128.
(2) Послание Президента РФ Федеральному Собранию РФ от 30 ноября 2010 г. //http://kremlin.ru/news/9637
Отметим и другое упущение. Действующий уголовный закон исключает усиление ответственности за дачу взятки и посредничество во взяточничестве при получении взятки специальным субъектом – лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, а равно главой органа местного самоуправления. Общественная опасность получения взятки таким лицом (ч. 4 ст. 290 УК РФ) существенно выше, чем опасность получения взятки в значительном размере или за незаконные действия (ч. 2 и 3 ст. 290 УК РФ). Преступление, как подчеркивает Т.Б. Басова, совершается «лицами, занимающими особо ответственные государственные должности, которые наделены особо важными, в том числе по отношению к иным должностным лицам, правами и полномочиями»1. Резонно, что и опасность дачи взятки тому же лицу и посредничества в подобном взяточничестве также возрастает. В той же мере, в какой умыслом взяткодателя и посредника охватываются квалифицирующие обстоятельства крупного или особо крупного размера взятки, они осознают и обстоятельство, характеризующее субъекта получения взятки, и увеличение вредоносности содеянного для общества.
Адекватное решение отмеченных проблем видится в целесообразных изменениях и дополнениях УК РФ.
Во-первых, исключить в ч. 1 ст. 291.1 УК РФ указание на значительный размер взятки, тем самым криминализировав посредничество во взяточничестве в принципе. Значительный размер взятки предусмотреть в качестве квалифицирующего признака (как при даче взятки или получении взятки).
Во-вторых, криминализировать посредничество в коммерческом подкупе, дополнив ст. 204 УК РФ ч. 5 соответствующего содержания (по аналогичной текстуальной схеме с ч. 1 ст. 291.1 УК РФ). В-третьих, предусмотреть в ст. 291 УК РФ в качестве квалифицирующего признака дачу взятки лицу, занимающему государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, а равно главе органа местного самоуправления. Дифференцировать ответственность за посредничество во взяточничестве по тому же признаку. Данные новации УК РФ создадут надлежащее уголовно-правовое обеспечение борьбы с коррупцией.
Материал публикуется по итогам VII научно-практической конференции
с международным участием «Проблемы правоприменительной практики». | 
